"- Спасите, - по улице бежала толпа, размахивая руками, искаженные лица были полны ужаса. За нею черным шлейфом тянулся дым и где-то вдали полыхало зарево. Небо там было грязно-желтым, и в нем, как в мутной воде, плавал пепел, сыпались обгорелые куски зданий, черные доски.

- Спасите, - кричала обалделая толпа, несясь вдоль уже пропахших горелым домов. Вдруг стена одного из зданий рухнула, перегородив улицу пополам, зазияв пастью.

- А-а. Черный Иисус, Черный Иисус! - толпа бросилась на колени...

- Прекратите этот балаган! - сказал высокий брюнет скорчив губы, - в конце концов это противно.

- Ну да, ну да, тебе все противно, все противно, надоело тебе все, это я уже слышал, все слышал...- затараторил стоявший у стены упитанный человечек, брызгая слюной и отчаянно размахивая руками.

- Где ты достал этих тварей, Мерин? -спросил сидевший в центре, закуривая. Это был мужчина лет сорока, коротко остриженный, с сединой на висках, в темно-коричневом сюртуке и в желтых брюках, одна штанина была закатана и заколота бриллиантовой запонкой.

- И прекрати паясничать, - добавил он, гася спичку.

- Это я паясничаю? Это он паясничает. Паясничаешь, паясничаешь, - запричитал упитанный, подступая к черному, хотя тот и не думал возражать.

- Евлалия, Евлалия! Принеси кофе этому кретину, - крикнул в коричневом сюртуке.

Вошла коротко остриженная девка, как после тифа, из-за высоких шпилек она страшно вихляла бедрами, рискуя каждую минуту подвернуть ногу. Она поставила поднос на стол рядом с уже загоревшейся улицей, разлила кофе по чашкам.

- Не остынет? - хитро мигнула она и скрылась.

(Продолжение в приложенном файле)